Как в муках мать его рожала?..

(Константин Симонов)

Моя Мама, Позднякова Дарья Филипповна, познакомилась с моим Отцом в городе Ташкенте. Там она родилась, хотя предки её — из Сибири.

Мой Отец, Павел Николаевич, родился в Новороссийске, на Чёрном море. Как все мальчишки из приморских городов, мечтал о морской профессии, но учиться пришлось профессии железнодорожной, в Ташкентском железнодорожном техникуме. По окончании стал железнодорожным строителем (мастером, потом — прорабом) и до пенсии проработал в системе МПС. При распределении ему предложили на выбор три города. Он выбрал Тулу, где я и родился.

То что Мама смогла выдержать сверхтяжёлые роды — это был её материнский Подвиг. Она была на грани жизни и смерти, ближе — к последней. Врачи предложили жизнь — ей, а не ребёнку, но она, как мне рассказывали — уже вся синяя, почти потерявшая сознание, не разрешила умертвить ребёнка (меня) и вытерпела все муки. И родила…

Через три года появился и мой брат — Юра. Сейчас его уже нет в живых, трагически погиб. Но женился он первым, сразу после армии, и Мама при этом была ещё жива.

В репертуаре певца Владимира Трошина есть песня, начинающаяся словами словами:

«Помнишь мама, однажды, девчонку чужую

Я привёл к тебе в дочки, тебя не спросив…»

Эта песня написана про таких матерей, какой была моя Мама. Она была в точности ТАКОЙ, как в этой песне: всегда жила не для себя, а для других людей. Была бесконечно-доброй, но не добренькой. Компромиссы не любила. У неё было обострённое чувство справедливости. Себя она не умела защищать ТАК, как защищала других. Детей своих любила до безумия, но Юркину жену — Наташу полюбила как свою дочь, и при их семейных ссорах защищала всегда её.

Люди, которые жертвуют собой ради других, отдают другим всё тепло своей Души, не оставляя себе ни капельки — обычно долго не живут на нашей Земле. Вот и Мама не дождалась моей женитьбы, умерла от неизлечимой болезни. Наташка на похоронах рыдала…

Хочется конечно вспоминать всё самое светлое, а о трагическом забыть. Правильно говорят, что у людей с добрым сердцем и еда ими приготовленная по особенному вкусна. Это наверное так, по крайней мере таких пельменей, какие получались у неё, мне больше попробовать нигде не довелось…

Про своего Отца лучше всего мне удалось сказать в стихотворном тексте:

Я помню как Ты к нам домой спешил Отец
Рабочий долгий день окончив, наконец
И покупал
Что только мог
И нас старался, как умел, растил-берёг

А как любил Ты всей душою свой очаг
Возиться с нами и катать нас на плечах…

Ты знал так много, и так много Ты умел
Был очень строг, но справедлив, умён и смел
Примером был
Нам в годы те
Беспрекословный Твой мужской авторитет…

                     ***

Я вспоминаю с тенью нежного тепла
Отцов, чья молодость с Гагариным прошла
Была война
Но в Них жила
Лишь убеждённость, что Добро сильнее зла

Потом и Звёзды, вдруг, запели о Добре
И Юра — Первым, этой Песней мир согрел…

Цвела в Душе Его, улыбчиво-родной,
Вся радость Жизни, неубитая войной…

…Она была
Святым Венцом -
Победой, ЛУЧШИХ в МИРЕ, Граждан и Отцов !!!

                        ***

В детстве мой Отец и правда был для меня непререкаемым авторитетом: самым смелым, самым умным, умелым — ЛУЧШИМ из всех отцов! Так я его тогда воспринимал…

Когда началась война Отцу было 12 лет. Немцы рвались к его родному Новороссийску. Моя бабушка — Мама моего Отца — Медведева Нина Ивановна, рассказывала об этом времени:

После работы она шла на добровольное дежурство в госпиталь. Туда привозили солдат с передовой, которым приходилось в окопах, залитых холодной водой, стоять в ней по пояс. Когда они переставали чувствовать холод — их меняли и везли в госпиталь. Там их раздевали, и отливали очень горячей водой, почти кипятком. Но они уже и кипятка не чувствовали, и просили: «Сестричка — погорячей!».

Потом немцы заняли город и Отец, вместе со всей семьёй, и двоюродными братьями, попал в число отправляемых в Германию. Гнали их по суше, оставляя на ночлег под открытым небом в специально огороженных колючей проволокой перевалочных лагерях. У его родной тётки Марии был сахарный диабет, она вся распухла, и не выдержав дорожных трудностей умерла. Но пока она была жива — Отец пытался отпрашиваться у часовых сходить за продуктами в близлежащие деревни. Отец умел разговаривать по немецки…

Ещё до войны соседями по коммуналке была семья переводчиков. Они свободно разговаривали на нескольких иностранных языках и любили играть в лингвистическую игру: жена мужу что-нибудь говорит по английски. Он ей отвечает по французски. Она ему — по немецки. Он ей — по чешски, и так далее…

И вот эта женщина предложила моей бабуле обучать бесплатно моего папу французскому. У него оказались способности к языкам, да и «учительница» оказалась толковой. Учёба успешно продвигалась, но началась война, и переводчица сказала, что надо переходить на немецкий — он может понадобиться. За короткое время она поставила Отцу необходимую базу разговорного немецкого. И это пригодилось: Отец сумел разговаривать с часовыми, и те, зная что он не сбежит (в заложниках — мать и родственники) отпускали его, дав пинком кованного сапога по заднице. Отец шёл в очередную украинскую деревню и попрошайничал. Люди давали продукты, он возвращался, и часовой, забрав самое лучшее, пропускал его обратно. Всё, что оставалось — делили. До Германии они так и не добрались — разведчики морской пехоты сумели отбить наших людей, когда во время проведения развед.операции узнали о штатских пленных, которых немцы разместили по хатам в одной из деревень…

…

http://youtu.be/mOjmNdIVxKY

Я - социален, а Вы?:

Кнопка для Друзей. Подружимся?: